— Черт, — прошипел я, когда из головки брызнуло семя.

Бейли ахнула и впилась ногтями в член, но не оторвалась от него. Маленькими глотками они выпила все и не упустила ни капли.

— Иисус, мать твою, Христос, — прорычал я. — Ты чертовски хороша.

Отстранившись, Бейли подняла голову и посмотрела на меня. Глаза ее были красными и слезящимися, тушь размазалась, волосы растрепались. Полные губы покраснели и выглядели ушибленными. Я бы многое отдал, чтобы немедленно вытащить ее из машины и трахнуть прямо на капоте. Почему-то теперь Бейли выглядела еще невиннее, чем когда я ее наряжал.

Естественные слезы.

Естественный протест.

Естественный страх.

Глянув на нее, потенциальные покупатели увидят не просто невинную девушку, но и испуганное маленькое создание, в чьих глазах еще осталась надежда. Они захотят погасить ее. Захотят использовать Бейли, как только что использовал я, и самим вызвать у нее страх. Они захотят ее слез, как и я.

— Пора стать королевой бала, Бейли.

Глава 8

Бейли

Я дрожала все время, пока мы стояли в длинной очереди, быстро продвигавшейся к дверям. Здание впечатляло со стеклянным фасадом и ярким освещением, поэтому мой страх немного утих. Когда две недели назад Гейб сообщил о продаже, я представляла какой-нибудь грязный подвал и мужчин с сигарами и животами, нависающими над ремнями штанов. Но все мужчины в очереди носили изысканные черные костюмы и вели красивых спутниц в белых платьях. Однако большинство женщин выглядели опоенными, некоторые с синяками на теле и страхом в глазах, совсем как у меня.

Происходящее ничем не напоминало сцены из кино.

Чему я порадовалась.

Люди вокруг казались разумными. Значит, шансы встретить нормального бизнесмена и быстро сбежать были высоки — гораздо выше, чем в лесной хижине с Гейбом.

— Ты прекрасно выглядишь, — ухмыльнулся он.

Хлопая ресницами, я улыбнулась ему, даже если меня чуть не вырвало от отвращения из-за его спермы в моем животе. Я просто выжидала подходящего момента. Я улыбнулась еще шире, представив день, когда отец вычислит моего похитителя. Я предвкушала, как он изобьет Гейба, прежде чем отправит его за решетку на всю оставшуюся жизнь.

Потом я заберусь в кровать к родителям, лягу между ними и позволю им излечить мое искалеченное сердце.

Затем Брэндон исцелит меня своими сладкими губами и нежными словами.

Я бы справилась. Нужно было лишь еще немного поиграть свою роль.

Мы медленно продвигались вперед, пока Гейб не произнес свое имя и мой псевдоним.

— Гардения Ли.

Оттуда нас проводили в залу с высокими потолками и белым мраморным полом. Красивое открытое помещение. Толпа гудела от волнения, в то время как у меня от беспокойства сводило живот. Вдруг меня купит плохой человек? Вдруг мне не удастся сбежать?

Гейб поймал мой взгляд. В его глазах за собственническим блеском крылось обещание. Он собирался вернуться за мной. Меня должно было затошнить от возможного воссоединения с ним, но я сочла его неплохим запасным вариантом на случай, если попаду в руки какого-нибудь психопата. Вроде Гейба.

— Тарталетки с цуккини и козьим сыром? — холеный официант в черном галстуке предложил нам поднос с маленькими съедобными произведениями искусства. Мы с Гейбом взяли по одному, и на миг мне удалось представить, что я пошла на свидание с каким-то богатым мужчиной, который меня любил.

От нелепости собственных мыслей мне захотелось фыркнуть, но я лишь засунула угощение в рот. О любви не было речи, и я не собиралась ее изображать. Гейб мог сколь угодно признаваться мне в любви, но люди не причиняют боль тем, кого любят.

— На этот раз торги будут тихими, поскольку сегодня у нас особенный гость. Он пожертвовал крупную сумму педиатрическому онкологическому отделению, которое возглавляет моя жена, и изъявил желание поучаствовать в аукционе, но анонимно, — раздался со сцены голос. — Итак, сейчас я объявлю имена женщин из нашей программы, и каждая из них пройдется по сцене. Если вас заинтересует одна из них, пожалуйста, выйдите вперед, напишите на листке предложенную сумму и положите его в черный ящик с именем вашей избранницы. Вскоре после выхода последней дамы все ставки будут отсортированы и сравнены. Давайте оставаться джентльменами. Тем не менее, не скупитесь, поскольку некоторые из конкурентов наверняка предложат солидные суммы. Сегодня нет места торгам. Желаю удачи, господа.

Повернувшись, я заметила, что Гейб нахмурился. От ярости у него заиграли желваки. На мгновение я понадеялась, что он сдастся и заберет меня домой. Но тогда я вспомнила, как он засунул мне во влагалище огурец. Как бил меня. Как любил унижать. Мучительный анальный секс снова и снова. Все, что я испытывала с ним, было болезненным и извращенным. Моя жгучая ненависть к нему не могла угаснуть. Ни за что.

— Номер первый. Дейзи Лав.

Мой взгляд обратился к сцене, где ведущий назвал имя. Толпа оживилась, и на постамент застенчиво поднялась женщина лет девятнадцати-двадцати в коротком вечернем платье, туфлях на высоких каблуках и с натянутой улыбкой. Темные волосы были собраны в высокую прическу. Такая красавица достойна красной ковровой дорожки, а не тропы рабства. Несколько человек поспешили к первому ящику и начали делать ставки. Несмотря на ситуацию, женщина была ухоженной и отлично держалась. Естественно, ее захотела куча мужчин.

С нараставшей тревогой я наблюдала, как по сцене одна за другой проходили девушки. С розами, лилиями или ромашками в волосах. Но все они казались увядшими. Сломленными и униженными, что маскировали косметикой и красивыми прическами. Когда произнесли мое имя, я вздрогнула.

— Номер семнадцать. Гардения Ли.

Гейб воодушевленно шлепнул меня по заду, и я пошла к сцене. Пока я, пошатываясь, поднималась по ступенькам, все взгляды в зале были прикованы ко мне. Тревога чуть ли не разрывала мне грудь, и от тарталетки с козьим сыром у меня скрутило желудок.

Чтобы удержаться, я схватилась за перила и попыталась унять дрожь. Я бы справилась. Нужно было лишь считать шаги. В общей сложности, не больше двадцати.

Не смотреть на мужчин в зале. Просто передвигать ноги.

Раз.

Два.

Отсчитывая каждый шаг, я нервно глянула на собравшуюся толпу и пошла дальше.

Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять.

— Притормози, Гардения Ли, — остановил меня ведущий с волчьей ухмылкой. — Покрутись для меня. Ты очень милая. Я бы не отказался купить тебя.

Я перевела взгляд с него на толпу возле ящика с моим именем — около сорока человек, спешивших сделать ставки. По моему горлу поднялась желчь, и я быстро покрутилась на месте, после чего пошла к другому краю сцены.

Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать.

На миг я глянула себе под ноги. Всего семнадцать. Семнадцать вместо двадцати. Нахмурившись, я спустилась по лестнице. В моей голове завертелись возможные сценарии.

Вдруг меня купит жестокий мужчина?

Вдруг он купит меня, чтобы убить?

Вдруг захочет совершать со мной более развратные акты, чем Гейб?

Вдруг Гейб соврал и никогда не вернется?

В моем воображении рисовались кошмарные картины, где он в сравнении с покупателем был невинным мальчиком. По правде говоря, оказавшись в зале, полном успешных улыбавшихся людей, я была до смерти напугана. На дрожавших ногах я спустилась по ступеням со сцены и начала высматривать Гейба. Он был чудовищем, но знакомым.

— Я сделал ставку в два миллиона, — раздался рядом со мной веселый голос.

Посмотрела на мужчину, чем-то напоминавшего Брэндона с коротко остриженными темными волосами, зачесанными наверх. На его губах играла легкая очаровательная улыбка.

— Большие деньги, — пискнула я.

— Еще бы, — подмигнул он. — И ты их стоишь.

Закусив губу, я снова осмотрелась, выискивая Гейба. Но его нигде не было. Я опять сосредоточилась на мужчине, казавшемся безобидным в красивом костюме и с обезоруживающей улыбкой.